В долгожданном деле о банкротстве гражданки Т. мы неожиданно узнали, что наш должник якобы получила от своего «старинного друга В.» три года назад аж 35 миллионов. На десять лет.
Ленинским районным судом был выдан исполнительный лист на решение безымянного третейского суда, вынесенное, якобы, еще в октябре 2014 года. При этом кредитор милостиво простил должнику проценты и ждал с обращением за легализацией решения третейского суда в государственном суде почти год. А в конце 2015 года обратился за включением в реестр кредиторов.
Было абсолютно понятно, что делается это исключительно для «размывания» голосов настоящих кредиторов – организации и налоговой, у которых сумма требований была «всего» 8 млн. От имени финансового управляющего и представляемого нами кредитора мы активнейше возражали. Ключевые тезисы были следующими:
Сделки по выдаче займа В. являются мнимыми, т.к.:
- имущественное состояние должника, исключающее возможность владения и распоряжения суммой в размере 35 000 000 рублей
- доказательств фактического расходования данной крупной суммы должником не представлено.
- у В. не было намерения требовать от должника исполнения ее обязательств по договору займа от 11.09.2012. Нельзя признать разумным хозяйственным поведением займодавца его бездействие при просрочке заемщика на протяжении трех лет. Кредитору следовало приступить к принудительному исполнению обязательств еще в 2012 году при образовании первой просрочки по процентам.
- Заявитель не доказал свою платежеспособность и финансовую состоятельность, позволяющие выдавать столь крупные суммы. Он не является и не являлся ИП и не участник-акционер каких-либо компаний.
- Должник Т. получила в начале 2014 года кредит в банке. И в истребованной в банке анкете заемщика указала, что какие-либо заемные обязательства у нее отсутствуют.
Тем временем 05.04.2016 Областной суд Новосибирской области отменил определение Ленинского районного суда и отказал в выдаче исполнительного листа по решению третейского суда.
На следующий день (у нас на руках не было даже текста решения Областного суда) прошло финальное (из 7!) заседаний по рассмотрению требований «кредитора» В.
По ходу этих заседаний из документов, обильно представляемых В. в ответ на наши возражения, вырисовывалась следующая романтическая картина: В. выдал своей старинной приятельнице Т. 35 миллионов рублей, т.к. она очень просила. У него самого, «состоятельного человека, в бизнесе с конца 1980-х годов» наличные деньги были в обороте. Поэтому он сам попросил взаймы «у знакомых, арендаторов, друзей». Итого таковых в 2012 году набралось аж 4 гражданина и одно юридическое лицо (конечно же, давно ликвидированное). Те выдали В. по 6-10 миллионов под проценты до конца 2012 года. И все написали, что «деньги до конца 2012 возвращены полностью» - практически слово в слово, без дат и сумм.
Мы возражали против такой «процессуальной вуали» перед доказыванием собственной кредитоспособности. В самом деле, это бы абсолютно вульгаризировало процесс доказывания. А процедура банкротства прочно свелась бы к покупке такой индульгенции от долгов.
В процессе ожесточенного сопротивления включению в реестр кредиторов таких вот альтруистов - со стороны управляющего, других кредиторов, налоговой суд перешел к исследованию вопроса о кредитоспособности «вторичных кредиторов». У тех все оказалось не блестяще: лишь один из «вторичных» (по странному совпадению - многолетний партнер и руководитель должника Т.) смог показать хоть что-то: продажу недвижимости на сумму, практически совпадающую с суммой «займа». Все остальные – увы и ах. В налоговых декларациях даже близко не фигурировали нужные суммы. У кредитора – юридического лица и вовсе вылезли досадные огрехи: документы по выдаче и возврату займа подписаны директором, хотя к тому моменту в компании уже был назначен ликвидатор.
Мы же по-прежнему требовали доказывания финансовой состоятельности «кредитора В.» - а не только его способностей брать взаймы.
В финальном заседании представитель В. еще сильнее романтизировала схему новой порцией малярного искусства. Итак, если помните, легенда такова: «В. сам в середине 2012 набрал взаймы денег для передачи их должнику. Причем набирал под проценты, погасил долг через полгода - а должнику проценты простил.» Ну так вот, чтоб погасить долги первой партии «вторичных кредиторов», В. нашел вторую партию «вторичных»: компанию П, созданную в том же 2012 и ликвидированную в 2014. Компания П год с лишним ждала возврата денег, но так и не дождалась – и продала долг. Причем очень задешево – долг в 35 млн был продан всего за 2,7 миллиона. Странно, все же В., по его словам, «состоятельный человек, деньги в обороте». Покупателем долга (тесен мир!) выступила гражданка Б. – второй «вторичный» кредитор.
Гражданка Б., как ни странно – тоже давно знакома с должником. В 2010-2012 годах она как арбитражный управляющий банкротила ОАО «Н» - членом совета директоров которого была госпожа Т. Впоследствии она же неоднократно появлялась в качестве представителя в многочисленных судебных делах на стороне союзников Т.
Надеюсь, вы еще не устали. Ну так вот, выкуп долга В. перед ООО «П» был осуществлен гражданкой Б. – тоже на заемные деньги. То есть у нас появился третичный кредитор! Более того, их было, так сказать, полтора. Дело в том, что гражданка Б. получила в августе 2014 года кредит от Банка Москвы на сумму 2,673 млн. – но вот незадача, дата выдачи кредита – чуть позднее момента ликвидации ООО «П». Ничего, перехватим на столь заманчивое финансовое предприятие денег у промежуточного «третичного» кредитора – ООО «Н». А потом выплатим ему из кредитных денег, доложив 27 тысяч лично от себя.
Итог справедлив: судом данному псевдокредитору было отказано во включении в реестр кредиторов в деле о банкротстве гражданки Т.
В решении сказано:
«Суд согласился с доводами конкурсных кредиторов и управляющего о существенности сомнений в наличии долга и необходимости исследования вопроса о соответствии решения третейского суда основополагающим принципам Российского права, а именно, реальности передачи денежных средств, исходя из следующего: ни при рассмотрении спора третейским судом, ни при вынесении Ленинским судом определения о выдаче исполнительного листа по существу не исследовался вопрос о реальности предоставления денежных средств в займы, не были установлены обстоятельства возникновения задолженности, вопрос о безденежности займа, поскольку участвовавший должник сначала признал иск, а потом подтвердил факт получения денег.
Постановлением No 1446/14 от 13.05.2014 Президиума ВАС РФ, а также по этому же делу Определение Верховного суда РФ от 09.10.2015г. по делу No 305-КГ15-5805, установлена обязанность суда «исследовать заявленные конкурсными кредиторами сомнения (подтвердив существенность сомнений в наличии долга) в необоснованности требования кредитора, поскольку возможность конкурсных кредиторов в деле о банкротстве доказать это при наличии решения третейского суда обычно объективным образом ограничена, при этом другой стороне, настаивающей на наличии долга, присужденного третейским судом, не должно составлять затруднений опровергнуть указанные сомнения, поскольку именно она должна обладать всеми доказательствами своих правоотношений с несостоятельным должником. В противном случае на возражающего кредитора возлагается обязанность доказывания отрицательных фактов, что недопустимо с точки зрения поддержания баланса процессуальных прав и гарантий их обеспечения».
Признание иска в преддверии процедуры банкротства не может служить основанием для отказа в проверке реальности передачи денежных средств кредитором заявителю, в силу чего Арбитражный суд признал решение третейского суда вынесенным с нарушением основополагающих принципов российского права и рассмотрел требование кредитора по существу как не подтверждённое решением третейского суда. К тому же в последнем заседании 05.04.2016г. стороны сообщили суду, что определение о выдаче исполнительного листа отменено вышестоящим судом 30.03.2016 г.»
P.S. Попробовали нарисовать примерную схему движения денежных средств между фигурантами. Желтые двусторонние стрелочки - выданные и возвращенные долги, серые - невозвращенные, зеленая - оплата за уступаемое право.
